Когда я к Богу обратился
Из злой безбожной темноты,
Тогда я с Ним в объятьях слился,
В неразличеньи "я" и "Ты".
Он мною был, Творец Вселенной,
А я, как помню, вдруг стал Им.
Как муравей, я на колени
К Нему заполз и стал большим.
И думал, я - такой в реале,
Красивый и большой, как Бог.
Тогда Он, видимо, в печали
Меня оставил на часок.
Потом на два, потом на восемь,
А после и совсем пропал.
Минуло лето, даже осень,
Его все нет, хоть я и звал.
И стал я забывать о Боге,
И погрузился в темноту.
И стали мне тяжки дороги,
Все не сливаясь в ту одну.
А когда стал, как прежде, малым,
По сути став самим собой,
Я начал собирать кораллы
Его следов. Своей рукой
Я гладил безответный мрамор,
Вдыхал я выдыханья роз.
С алтарных свеч безлюдных храмов
Я собирал янтарный воск.
Я начал примечать в природе
Его незримые черты,
Вот здесь Он был, и там был вроде,
Везде вокруг Его следы.
Его отсвет ловил я в лицах
Всех окружающих меня.
Когда смотрел я на синицу,
То видел в ней я журавля.
Я вырастал из своей клетки
И простирался я окрест,
На дереве растут так ветки,
Из шишки вырастает лес.
И простирался я несмело
К седым и грозным облакам.
И стало тесным мое тело,
Преобразовываясь в Храм.
Дорогие читатели! Не скупитесь на ваши отзывы,
замечания, рецензии, пожелания авторам. И не забудьте дать
оценку произведению, которое вы прочитали - это помогает авторам
совершенствовать свои творческие способности
3) Жизнь за завесой (2002 г.) - Сергей Дегтярь Я писал стихи, а они были всего лишь на бумаге. Все мои знаки внимания были просто сознательно ею проигнорированы. Плитку шоколада она не захотела взять, сославшись на запрет в рационе питания, а моё участие в евангелизациях не приносило мне никаких плодов. Некоторые люди смотрели на нас (евангелистов) как на зомбированных церковью людей. Они жили другой жизнью от нас и им не интересны были одиночные странствующие проповедники.
Ирина Григорьева была особенной. Меня удивляли её настойчивые позиции в занимаемом служении евангелизации. Я понимал, что она самый удивительный человек и в то же время хотел, чтобы она была просто самой обыкновенной девушкой. Меня разделяла с ней служебная завеса. Она была поглощена своим служением, а я только искал как себя применить в жизни и церкви. Я понимал, что нужно служить Богу не только соответственно, не развлекаясь, но и видел, что она недоступна для меня. Поэтому в этом стихе я звал её приоткрыть завесу и снять покрывало. Я хотел, чтобы она увидела меня с моими чувствами по отношению к ней и пытался запечатлеть состояние моего к ней сердечного речевого диалога, выраженного на бумаге. Но, достучатся к ней мне всё никак не удавалось.
